Письмо семнадцатое 23.09.99.

ДРОБЛЕНИЕ ХРИСТИАНСТВА. ХРИСТИАНСТВО-ЭТО ИСТОРИЯ ЧУЖОГО НАРОДА

С подъёмом национального самосознания когда-то еди­ная христианская церковь, распавшаяся затем на греческо-православную и римо-католическую, начала всё больше и больше дробиться: появились армяно-грегорианская церковь с богослужением на древнеармянском языке (грабар), а на Востоке ещё эфиопская с богослужением на древнеэфиопс-ком языке (гэзэ), сирийская с арамейским (сирийским) язы­ком богослужения, коптская (египетская) с коптским язы­ком, для славян с церковно-славянским (древнеболгарским) языком, грузинская с древнегрузинским языком, для народа коми Степан Храп (Стефан Пермский) перевёл часть хрис­тианских текстов на древнепермский (коми) язык. Так было на Востоке. Но всё больше к народным языкам, а не к латы­ни, прибегали и на Западе. Первой здесь стала Англия, где образовалась независимая от Рима англиканская церковь, и Библию перевели на английский язык. С распространением протестантизма Библию перевели на немецкий, французс­кий, скандинавские языки, финский, венгерский, эстонс­кий, а затем саамский.

К таким переводам вынуждена была прибегнуть и католи­ческая церковь, но в отличие от протестантов, переводив­ших непосредственно с еврейского и греческого, католики, чтобы не возникла «ересь», переводили на национальные языки... с латинского перевода Библии.

В общем, всю эту сложную картину развития и дробления христианства можно, обобщая, объяснить так: христианство возникло как « вселенская» имперская религия, но потом с распадом Римской Империи и национальным развитием отдельных народов оно вынуждено было всё больше национализироваться, приближаться и по языку, и по вос­приятию к культуре усвоивших его народов. Святые и ев­реи Иудеи, современники Иисуса Христа, на картинах ита­льянских художников и своим обликом и одеждой — ти­пичные итальянцы и итальянки 14-16 веков. На православ­ных иконах, что отражено и в русской иконописи, это типичные смуглые и черноглазые греки. А на многих украинских иконах 16-17 веков это типичные украинские казаки и казачки.

Но как ни старалось христианство приблизиться к ев­ропейским народам, всё же в нём очень много восточного, еврейского, чуждого им. Отсюда их неудовлетворённость, стремление, особенно сильное у протестантов, понять, истол­ковать, создать ( или воссоздать) в христианстве что-то, что бы их максимально удовлетворяло... и всё новые и новые разочарования и поиски. И несмотря на все усилия сделать христианство национальной религией отдельных конкрет­ных народов, надо сказать, оно при всей своей потен­циальной вселенскости, космополитизме в наибольшей сте­пени устраивает только имперские, великодержавные наро­ды и государства. Отдельные, особенно негосударственные народы, христианство защищает плохо. А ведь ещё апостол Павел в одном из посланий призывал обращаться к верую­щим на их языке, потому что сам он говорил, что когда слы­шит богослужение даже на понятном, но не своём языке, уши его слушают, а сердце спит.

Не могут христиане, в том числе и православные, принять и понять христианство и потому, что для большинства наро­дов вера эта чужда по своей национальной традиции. Ведь исходно это вера эллинизированных (огречившихся) евреев. Речь и в Ветхом (особенно), и в Новом Завете идёт об Иеру­салиме, Иордане, Аврааме, Исааке, Рахили, Саре, и местах, и именах, и людях, совершенно далёких от них. Это инте­ресная, временами захватывающая история некоего народа, однако чужого народа. В письмах индийского брамина, со­чинённых Вольтером, тот с удивлением сообщает своему индийскому другу в Индию: «а вера у них, т.е. христиан, не своя, это вера одного маленького народа пастухов и банки­ров, которой они почему-то придерживаются». Речь идёт о евреях, которые в древности, как и арабы, больше всего за­нимались выпасанием скота, а после изгнания со своей Ро­дины вынуждены были, чтобы сохраниться, переключиться на коммерцию, стать банкирами.

Это еврейство в христианстве, которое никак нельзя из него вытравить, но которое, к сожалению, не только не сблизило христиан с евреями, а, наоборот, разожгло их вза­имную вражду (они не могут разделить общее, каждый по-своему его понимая), вызвало у христиан двойную и проти­воположную реакцию. С одной стороны, появились и по­являются христиане, утверждающие, что Христос был не евреем, арийцем, и за что его распяли евреи, хотя, конеч­но, это чушь. С другой стороны, часть христиан, видя столь сильно развитую в христианстве еврейскость, включают в свою обрядность (и часто очень сильно) еврейские черты: празднование субботы, а не воскресенья, отказ от свинины, об­ряд обрезания. Есть и были случаи прямого перехода христиан (и православных) в иудаизм. В средние века стала иудаистами часть норманнов (варягов), очутившихся в Средиземноморье. В 14 веке в Великом Новгороде появилась секта жидовствующих, позднее с помощью жесточайшего террора уничтоженная. Эти русские, всё больше вникая в Библию, нашли, что это книга еврейская,и решили стать по вере евреями... Уже в наши дни в Воронежской области живёт, а, может, уже жила, — они теперь уезжают в Израиль, — община русских, перешедших в еврей­скую веру. Соседние русские, православные, обзывают их «жи­дами», хотя и разговорный язык, и облик у них типично рус­ские. Их оттолкнула от себя православная религия своей казён­ностью, лицемерием, службой сильным мира сего, и они при­няли, как свою, еврейскую веру.

Итак, на глазах происходит распад, разложение христиан­ской веры. Многое в ней не устраивает людей порога 3-го тысячелетия нашей (христианской) эры. Трудно верить во многие чудеса, совершённые Христом, например, воскреше­ние Лазаря. Интеллигенция, образованные христиане склонны воспринимать это как аллегории (иносказания), преувеличения. А кое-что просто объясняют филологическими недоразумени­ями. Так говорят, что библейское предсказание о непорочном зачатии и рождении Мессии (Христа) девственницей возникло у христиан потому, что они, плохо понимая еврейский текст, слово, обозначающее одновременно и девушку, и молодую женщину (элемент её девственности там специально не под­чёркивался) восприняли эту часть текста как указание именно на девственность женщины, которая должна родить Христа (Мессию). Оба слова, греческое и еврейское, имеют значение «Помазанник», т.е. царь Израиля или христиан.

И вот, между христианством, порождённым, по сути, иудаизмом, впитавшим в себя элементы греческого, египет­ского, а, возможно, и индийского, и иранского вероучений, и иудаизмом исконным возникла издревле, чуть ли не с ис­токов христианства и продолжающаяся до сих пор, не­зримая духовная битва. Христианство явно терпит крах. Империи ныне рушатся, всё больше на первый план выдви­гается нация, её ценность. И как в Природе мы всё больше ценим её многообразие, не даём ему погибнуть, так всё больше ценим его в людях, в их национальном своеобразии. Это не значит, конечно, что каждая нация замкнётся в своей национальной скорлупе, что все «разбегутся по нацио­нальным квартирам», как нас некоторые уверяют. Напротив. Люди, силой сведённые на «коммунальной кухне», поневоле ссорятся, их терроризируют нахрапистые нахалы, захватившие над ними власть. Живя изолированно, каждый на своей «тер­ритории», чувствуя себя хозяевами, они, напротив, начинают тянуться друг к другу, более доброжелательно интересоваться жизнью соседей.

И вот иудаизм, чудодейственно сохранивший еврейскую нацию, становится притягательным, образцом для подража­ния. Значит ли это, что все должны становиться евреями по вере? Нет, конечно. Речь совсем не о том. Напротив, надо так же, как они, глубоко любить и почитать Веру, Своих Предков, придерживаться веры, наиболее гармонично связанной со своими национальными традициями, представлениями о мире, природе. Такая вера будет для любого народа сильней­шей опорой в его бытии. Она поможет ему сохранить своё национальное лицо. Особенно это важно для тех народов, национальность и язык которых оказались под угрозой.

О.  Ткаченко